For the oak and the ash, and the bonny ivy tree all flourish and bloom in my north country.
На улицах Москвы настоящий, закономерный, не по-калифорнийски горький ноябрь. И сыро, и холодно, и грязно, и темно. У меня страшно скачет вниз давление (всегда так бывает), приходится спасаться прямо-таки литрами кофе.
С делами неразбериха. Работа по специальности на полставки появится не раньше, чем через месяц. Социальной жизни я опять сказала "пока", потому что могу. Плотным графиком идут лекции по философии, английскому, экспертизе и музейному делу - это круто, но ничего нового пока не намечается.
Толком не определила тему диссертации, но очень хочу радикально все поменять. Половину времени провожу в Иностранке или в Пушкинском, копаясь в книжках с картинками, половину - засунув голову в подушку и пытаясь это пережить. Инопланетяне приходят по ночам c предложениями забить на шекспировки-противоречивый мир.

Зато - неделю назад - как же нереально было услышать настоящего Брэндона Флауэрса! Его любимые музыканты по-прежнему Джонни Кэш, Дэвид Боуи, Бадди Холли и Бич Бойс. А я по-прежнему считаю, что этот парень вытягивает на себе инди-рок. Да, без остальной тройки Киллерсов песни группы звучат не так сильно. Да, в последних сольных текстах нет невероятного Лас-Вегаса, катящегося к чертям мира и зашифрованной Библии. Это упрощенно-схематичные зарисовки о любви и мечтах, исполняемые скорее в фанковом стиле.
Но главный посыл Мистеру Светлая Сторона удается на славу: "Have yourself another dream, Maybe we can start again." Вживую эта песня звучит как настоящее заклинание. Он так хочет направить публику к Солнцу - пускай и в шутку - что прямо на душе становится легче. Хочется накупить мандаринов, сбежать от Санты, запланировать паломнический поход на 60-600 миль (у нас тут ближе до Сантьяго, чем до Магдалены, так уж вышло), переменить все в жизни и вспомнить, что 25 - это очень мало, чертовски мало, мы все сможем, ну точно сможем!!)